«Земную жизнь пройдя до половины…»
По меркам великого Данте («Земную жизнь пройдя до половины…»), Чюрлёнису была суждена ровно половина срока, отпущенного человеку. Он умер в 35. Однако уникальность таланта и интенсивность творческой жизни Чюрлёниса были таковы, что позволили ему стать, во-первых, родоначальником литовской камерно-инструментальной и симфонической музыки, а во-вторых, одним из самых самобытных художников ХХ столетия.
Микалоюс Чюрлёнис (1875 – 1911), оставивший яркий след в литовской культуре — уникальный творец в истории европейского искусства. Вовсе не ставя перед собой грандиозных задач (ведь человеком он был очень и очень скромным), Чюрлёнис стал живым воплощением идеальной мечты Серебряного века о великом синтезе искусств.
За свою очень короткую жизнь Чюрлёнис успел создать столько прекрасных произведений, что по праву заслужил славу первого классика литовской музыки и одного из самых знаменитых литовских художников. Необычность творчества Чюрлёниса в том, что он в музыке стремился приблизиться к живописи, а своими картинами хотел вызвать в зрителях ощущение, будто они слушают музыку. Это особенно явственно в таких произведениях, как «Соната солнца», «Соната весны», «Соната моря», «Соната звёзд».
Живопись М. К. Чюрлёниса гениальна, но воспринять такие необычные картины непросто. Они полны разнообразных философских ассоциаций, символы будят воображение и уносят в запредельные космические дали.
Человек — это не только тело, эмоции и разум, но прежде всего дух бессмертный и вечный. Об этом хотел сказать великий мастер своими произведениями. И еще о том, что надо задуматься, с какою целью на Земле живём, зачем сюда пришли.
Картины художника можно читать, словно увлекательную книгу тайных знаний. А можно слушать дивную мелодию красок и полутонов. Творчество Чюрлёниса пробуждает в людях скрытые возможности и раскрывает их души.
Сам художник несмотря на свою скромность оказывал сильное влияние на своё окружение. Его близкий друг Влодзимеж Моравский говорил: «Все мы чувствовали, что среди нас находится необыкновенный человек, отмеченный не только выдающимся интеллектом, но и огромной моральной силой». «Когда Чюрлёнис был с нами, все мы были лучше. Рядом с ним не могло быть ни плохого человека, ни злых чувств. Он разливал вокруг себя какой-то свет», — таким художник остался в воспоминаниях супруги английского консула в Варшаве Галины Вельман.
