История любви Марианны Верёвкиной и Алексея Явленского
Когда-то Илья Репин называл баронессу фон Веревкин «русским Рембрандтом» и полушутя говорил, что завидует ее таланту. Добрая и странная женщина, рисовавшая красные деревья и синие горы. была одной из самых ярких русских художниц двадцатого столетия. Ее звали Марианна Владимировна Веревкина.
Родилась в 1860 году в образованной и обеспеченной семье. Ее дед по линии матери служил губернатором в Туле, бабушка прославилась книгами для детей, мать писала иконы для православных церквей в Литве, а отец был боевым генералом, героем Русско-турецкой войны. Семья активно поощряла увлечение Марианны живописью. Она брала уроки в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, училась у Иллариона Прянишникова и Ильи Репина (великого русского художника-передвижника Репина!). Последний очень высоко оценивал ее дарование, даже несмотря на их профессиональные разногласия – Марианну сковывала реалистическая живопись, она мечтала выразить то, что превосходило материальный мир. Даже по прошествии многих лет Репин называл ее «самой прекрасной сказкой земли».
Трагический случай на охоте, произошедший с Марианной в 1888 году, в ходе которого она чуть не лишилась двух пальцев на правой руке, не сломил ее желания заниматься живописью. Восстановление и операции заняли несколько лет – и Марианна научилась держать кисть в левой руке. Два пальца на правой так никогда и не восстановили подвижность.
В 1891 году Марианна Веревкина познакомилась с Алексеем фон Явленским, который сыграл в жизни Марианны прекрасную и страшную роль. Молодой художник, как и она, был учеником Репина. Он стал для нее смыслом жизни на долгих тридцать лет. Женщина смелая и увлекающаяся, талантливая художница, она в первую очередь искала в мужчинах острый ум и талант. А Явленский умел очаровывать…
Сын потомственного военного, Алексей фон Явленский поступил вольным слушателем в класс Ильи Репина, а позже стал бывать у учителя в мастерской. Именно здесь импозантный и привлекательный военный познакомился с молодой художницей, женщиной необычной во всех отношениях — Марианной Веревкиной.
Обладая огромными знаниями в истории живописи и оригинальным взглядом на искусство, Марианна привлекала окружающих остротой ума и живостью характера. Красотой она не блистала, но это с лихвой окупалось отменной эрудицией и смелостью высказываний, а также несомненным художественным талантом.
На признания Алексея в любви Марианна отвечала заверениями в искренней дружбе. Явленский и Веревкина много общались, вместе работали в ее студии, вместе отправились на пленэр в имении Верeвкиных. Мечта Явленского о европейском художественном образовании, в конце концов, исполнилась. В 1896 году, после кончины отца, Марианна получила пенсию — 7 тысяч рублей в год — и стала состоятельной и независимой женщиной. Все пути разом открылись. После обсуждения маршрута была избрана школа Ашбе, а значит — Мюнхен, куда Алексей, Марианна и ее юная горничная Елена Незнакомова прибыли 27 октября 1896 года. Они поселились в доме на Гизелаштрассе, 23 и стали обживаться на новом месте.
Явленский хотел нежности и близости — она делала все, дабы его талант расцвел. Он метался в творческих поисках — она фонтанировала идеями и смыслами. Несовпадение интересов, да и темпераментов, приводило к постоянным конфликтам, которые изнуряли обоих. В конце концов, Явленский обратил внимание на горничную своей гражданской жены, скромную и милую Елену. А Марианна стала вести дневники, которые позже назвала «Письма незнакомцу», в которых пыталась разобраться в себе, в сложившейся нелегкой ситуации. «Я люблю только душу. Я равнодушна к телам», — писала Марианна. А тем временем Елена Незнакомова ждала ребенка, и назревал огромный скандал.
Этот момент, наверняка неприглядный, переломный, мучительный, не оттолкнул их друг от друга, а наоборот — сблизил, но все-таки на очень странный, на современный взгляд, манер. Марианна решила «покрыть свой позор» славой и любовью и поставила перед собой цель — сделать из Явленского великого художника. Тот был вынужден согласиться на ее условия и отказаться от физической близости, которая так претила Марианне. Их отношения выстраивались на творческом единении, на общности взглядов, на вере Марианны в гениальность избранника.
Следуя за своими установками, Марианна вскоре отказалась от живописи и все свои усилия направила на взращивание художественных способностей Явленского.
После выяснения отношений было принято решение отправиться в Россию, где несовершеннолетняя по немецким законам Елена могла бы родить ребенка вдали от пристальных взглядов. В квартире на Гизелештрассе временно поселились друзья — Кандинский и его гражданская жена Габриель Мюнтер, — а трое наших героев уехали в Витебскую губернию. Здесь, в поместье Анспаки, принадлежащем другу Марианны, госсекретарю русской дипломатической миссии в Мюнхене Николаю Столыпину, 5 января 1902 года родился Андрей Незнакомов. В октябре 1902 года семья вернулась в Мюнхен. Андрея представляли как племянника Явленского, а Мария Незнакомова взяла на себя обязанности горничной.
Жизнь на Гизелештрассе, 23 уже не была прежней. Явленский много времени проводил с сыном, а Марианна регулярно скандалила. Через год она решилась на демарш и укатила во Францию с одним из друзей, художником Александром фон Зальцманом. Разлука продлилась недолго. Вскоре вместо очередного письма на ее пороге стоял сам Явленский. Пара едет в Париж, окунается с головой в водоворот выставок и вечеринок, отношения понемногу налаживаются.
Явленский прошел через увлечение творчеством многих знаменитых современников — от Ван Гога до Гогена. Он сменил технику, полюбил масляные краски, увлекся цветовыми решениями, успешно выставлялся. А что же Марианна Ее период творческой аскезы остался позади, наступило время и самой перенести на холст все те теории, за которые она горячо ратовала долгих десять лет. Зимой 1906 года она опять взяла в руки кисти, и ее новое творчество очень отличалось от реализма, впитанного на уроках Ильи Репина.
Кипение творческого котла не прекращалось и в Мюнхене — весной 1909 года было создано «Новое Художественное Объединение. Мюнхен» (НХОМ), которое, к большому разочарованию Марианны, возглавил не ее обожаемый Лулу, а Василий Кандинский. Именно ему достались самые крупные «шишки» после выставок, организованных НХОМ — публика с трудом принимала новаторские идеи. В 1911 году прошла первая персональная выставка Алексея фон Явленского, после которой приобрели 16 картин художника. И это был настоящий успех, признание, которого так желала для него Марианна. Свою первую «персоналку» сама она показала год спустя — центром выставки стал ее знаменитый «Автопортрет», написанный в 1910 году. А вскоре на смену НХОМ пришло новое творческое объединение — «Синий всадник», которое организовали Василий Кандинский и Франц Марк.
В 1917 году «странствующее семейство» перебралось в Цюрих. Здесь бурлила настоящая жизнь, а кафе «Одеон» каждый вечер было переполнено весело гомонящими художниками, актерами и философами.
Внезапный грипп тяжело ударил по здоровью художника, и вот уже преданная Марианна везет его на юг, в Аскону. Именно в здесь, на прекрасных берегах озера Лаго-Маджоре, разыгралась финальная драма долгих и непростых отношений Алексея фон Явленского и Марианны Веревкиной.
Взрослый сын требовал, чтобы отец наконец-то узаконил отношения с матерью, но, с другой стороны, слово, данное Явленским отцу Марианны — беречь ее как зеницу ока — не давало принять окончательное решение о расставании. Окончательный разрыв произошел в марте 1922 года. Явленский уехал в Висбаден, и отсюда написал Марианне письмо, поставившее точку в их отношениях.
Тридцать лет платонического брака и творческих исканий остались позади. Потрясение от поступка Явленского, от того, что он разорвал отношения так нелепо и жалко — написал письмо — захлестнуло Марианну. Еще одна пощечина — женитьба Явленского на Елене Незнакомовой, долгие годы бывшей служанкой в их доме… В ее доме. Больше Явленский и Веревкина никогда не встречались — наверное, так было легче обоим.
Но Марианна фон Вереффкин была стойкой женщиной. Она смогла оставить позади эту трагедию всей жизни, хотя никогда по-настоящему от нее не оправилась. Оставшись одна, без средств, художница не растерялась — рисовала почтовые открытки и продавала их курортникам, по-прежнему много писала темперой. Веревкина нашла утешение в дружеских отношениях с коммерсантом из Берлина — Эрнестом Альфредом Айе. Их встречи были редкими, но именно Санто — как называла своего спутника жизни Марианна — вернул ей смысл жизни. Ее картины вновь заиграли яркими красками.
Тень будущей тяжкой болезни навестила Явленского сразу после разрыва с Марианной, и год за годом медленно, но уверенно прибирала его к рукам. Да, он был успешен, да, его до конца жизни любили и опекали нетривиальные женщины… Но ужасный для художника недуг — деформирующий артроз — постепенно давал о себе знать все сильнее и сильнее. Сам Алексей считал, что это расплата — за эгоизм, за равнодушие, за неблагодарность по отношению к Марианне.
Только в 1936 году он решился обратиться к Марианне и просить у нее прощения — через посредника, базельского коллекционера. После визита в Аскону коллекционер написал Явленскому письмо, где привел дословный ответ Марианны: «Я без горечи думаю о Явленском. Я все преодолела и ничего не хочу заново возрождать. Явленский стал для меня чужим, но я знаю, что он больной и несчастный человек, поэтому я молюсь за него».
Марианна Веревкина скончалась 8 февраля 1938 года. Явленский, очень больной, потрясенный этим известием, не смог поехать на похороны. Да его никто и не звал… Художник пережил свою подругу на три года, его не стало 15 марта 1941 года.
