Она была дочерью полоцкого князя, а он — сыном наложницы. Она сказала: "Не хочу омыть ноги робичичу" (т.е сыну рабыни), а он напал на Полоцк, убил всю ее семью и …и̶з̶н̶а̶с̶и̶л̶о̶в̶а̶л̶ ̶п̶у̶б̶л̶и̶ч̶н̶о̶ ̶ (это не точно)… силой взял ее в жены (точно).

Это "Владимир и Рогнеда" (1770, Русский музей, Петербург) Антона Павловича Лосенко — "Ломоносова русской живописи", как его тогда называли современники.

Это историческая живопись (Лосенко считается родоначальником этого жанра в России, именно он заложил основы классицизма по европейским образцам) и это первое в истории русского искусства полотно на тему именно русской истории (художник получил за него звание академика и стал помощником профессора, а спустя два года, в 1772 году, его назначили директором Академии художеств).

И это второе, после "Утопленницы" Перова, самое мое нелюбимое полотно в русском искусстве.

Жуть жуткая, особенно если лицезреть сие творение вживую — от цвета лица Рогнеды смердит падалью, она мелодраматично страдает, аки дама 18 века (закатывает глаза и падает в обморок), а он, Владимир, в лучших галантных традициях все того же 18 века, патетично извиняется, мол, прости милая, не со зла я всех твоих родных зарезал.

Конечно, такая обеленная трактовка образа Владимира легко объяснима: Лосенко отошел от исторической достоверности в угоду запросов власти. А какие это были запросы? Пропагандировать добродетели, назидать и просвещать, т.е воспитывать общество как несмышленых детей, элементарно и на пальцах.

Владимир Лосенко как раз такой — это правильный образец, иллюстрирующий, мол, убивать — это очень плохо, а вот поступать уважительно, сердечно, совестливо — хорошо (это эпоха Екатерины II, которая, как известно, сама с удовольствием занималась публицистикой приблизительно в таком же духе плюс сочиняла сказки для своих детей, ровно такие же скучные и лобовые, как этот Владимир). Да и нельзя было трактовать поступок князя иначе — государь должен быть справедливым и добрым (просветительские представления той эпохи направлены против произвола деспотизма).

Идем дальше. Антураж.

Первое, что бросается в глаза — театральщина. Она тут везде: от мимики и жестов до костюмов "древнерусского" люда. Чрезмерная наигранность и бутафорщина.

Взгляните на этот фантастический головной убор Владимира, который соединяет зубчатую корону с меховой шапкой в придачу со страусиными перьями — для Лосенко позировал знаменитый тогда актер Иван Афанасьевич Дмитриевский, исполнявший князя на сцене (материалов о быте и культуре древних времен тогда еще не было, зато были на виду театральные реквизиты).

Второе — интерьер дворца полоцкого владыки. Тут вам и античная чернофигурная ваза, и колонны с каннелюрами (более того, служанка и кормилица напоминают барельефы с античных надгробных стел).

О фантастике с сюром тогда и речи быть не могло, поэтому тут другое.

Лосенко, как впрочем и любой другой человек его эпохи (да и не только его), просто не мог знать как выглядит дворец полоцкого князя (у нас до сих пор весьма смутные представления на этот счет, ибо почти ничего с той поры не сохранилось).

Взяв за основу исторические источники — "Повесть временных лет" и труд Михаила Ломоносова "Древняя российская история" — он мог бы пофантазировать на тему, но не мог. Потому что Академия-матушка не велит. От лукавого это все. Академия прославляет античность — это вечный и недосягаемый идеал. Именно этот идеал и знал Лосенко как дважды два четыре.

В общем, изображение на грани фола.

Но что поделать, школа у нас в те времена была детсадовского уровня. Напомню вам, что до прихода к царствованию Петра I, т.е. до конца 17 века на Руси не было светского искусства. После реформ Петра I и открытия "окна в Европу" кардинальным образом изменилось все, в том числе и русская культура — стало зарождаться светское искусство. Иностранцев приглашали работать при дворе, они же обучали русских коллег по цеху "живописным премудростям". Одними из первых прибыли в Россию в начале 18 века француз Луи Каравак и немец Иоганн Готфрид Таннауэр, но понятное дело, что это были мастера, скажем прямо, второсортные и научить живописной грамотности они могли постольку поскольку.

Поэтому Лосенко просто не умел написать по-другому. Только так — не убедительно и коряво.

Тем не менее заслуга Антона Павловича велика — первый художник исторической живописи, основоположник жанра. Более того, он стал первым, кто попытался изобразить эмоции, человеческие страсти, т.е сделал первый важный шаг к избавлению от отвлеченной, абстрагированной идеализации.

Но, на мой скромный взгляд, картина все равно ужасна. Увы и ах.

источник