«Милосердие: День Святого Варфоломея», Джон Эверетт Милле
1886г. Холст, масло. Размер: 184.1×130.8 см. Тейт Британия, Лондон
Впервые эту тему Милле затронул в 1852 году в картине «Гугенот в День Святого Варфоломея» (Коллекция Макинса). Там драматизм религиозного конфликта был передан через отношения католички и протестанта — связь априори обреченную, поскольку юноша готов умереть за свою веру.
В «Милосердии: День Святого Варфоломея» Милле также показывает и другую сторону этого конфликта: фанатично преданного католика, который за свои убеждения готов убить.
В картине Милле нашли свое отражение требования к католикам, перечисленные в «приказе герцога де Гиза» накануне резни: «когда на рассвете часы Дворца правосудия ударят в большой колокол, каждый добрый католик должен обвязать вокруг своей руки белую льняную ленту и закрепить на шапке аккуратный белый крест».
Итак, белая повязка на руке вооруженного мужчины и распятие на шляпе – отличительные знаки, означающие преданность римско-католической церкви. Бородач со взором горящим явно готов пролить чью-то кровь. В дверном проеме мы видим безоружного монаха, который словом и жестом призывает к оружию.
Монахиня умоляет о «милосердии» к протестантам, но господин в шляпе непреклонен, еще мгновение — и он оттолкнет от себя женщину и шагнет за порог.
Пассифлоры и розы, изображенные на переднем плане полотна и в дверях, выглядят увядшими. Эти цветы выступают в качестве символа страданий Христа. Есть мнение, что это картина-аллюзия. Вооруженный католик олицетворяет итальянского советника Екатерины Медичи — Альбера де Гонди, главного подстрекателя и организатора событий Варфоломеевской ночи. Бросившаяся ему в ноги монахиня символизирует мирную католическую Церковь, взывающую к милосердию и благоразумию. Отшельник в рубище — это Иисус, показывающий что «Бог един».
Сам Милле рассматривал «Милосердие» как достойный образец серьезной поздней работы, но картина не была оценена по достоинству критиками. На показе в Королевской академии в 1887 году один критик заявил, что «сэр Джон Милле разочаровывает ожидания», а его персонажи призывают к бессмысленному насилию. Сам Милле был крайне огорчен такой оценкой и даже признался своему коллеге Британу Ривьеру: «я создал эту картину … Иногда я радуюсь этому, но чаще несчастен» (Millais, II, p.196).
Варфоломеевская ночь стала одним из самых кровавых пятен на страницах французской истории, когда с 23 на 24 августа 1572 года католики перебили верхушку протестантского дворянства, а обезумевшая чернь устроила массовую резню в Париже, а потом и по всей Франции. Не щадили никого, убивали всех подряд: младенцев, стариков, женщин, раздевая трупы, вспарывая им животы и выбрасывая останки в реку.
В хаосе убивали и католиков, войдя в раж или сводя личные счёты с надоевшими соседями, кредиторами, а иногда и с женами. Помимо протестантов в эту ночь погибло много зажиточных жителей Парижа, которых ограбили и убили более бедные соседи. Город и все улицы Парижа были завалены телами погибших. Ни одно событие так не укрепило великую пропасть между католиками и протестантами, как эта резня.
Большинство из тех, кто остался в живых, рассеялись по Европе, а многие направились в Новый Свет. Куда бы не бежали гугеноты, везде они были приняты радушно и способствовали в значительной мере поднятию торговли и промышленности.
Сегодня свободы вероисповедания и богослужения кажутся столь естественными, но мировая история и текущие события убеждают нас в том, что это бесценный дар. В наши дни трудно себе представить, как люди, исповедующие веру Христа, могли задумать и осуществить столь чудовищное преступление.
