Ежедневно по нескольку часов Айвазовский работал в мастерской. Вопреки обычаю красить стены мастерской в светлые нейтральные тона, его мастерская была окрашена в темно-красный цвет. (Примечательно, что в красный цвет были окрашены и стены мастерской М. Н. Воробьева.) На этом фоне художник более остро различал отношения сближенных тонов. Окна его мастерской были обращены не на море, а в закрытый двор.
Начинал писать картину Айвазовский, изображая небо, или как он называл его вслед за М. Н. Воробьевым — воздух. Какой бы величины ни был холст. Айвазовский писал „воздух“ в один сеанс, даже если он растягивался до двенадцати часов кряду. Именно таким титаническим усилием достигалась передача воздушности и цельности цветовой гаммы неба. Стремление как можно быстрее завершить картину диктовалось желанием не потерять единство настроения мотива, донести до зрителя остановленное мгновение из жизни подвижной морской стихии.
„Сюжет картины, — говорил художник, — слагается у меня в памяти, как сюжет стихотворения у поэта; сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нем моею кистью» .

.